Уважаемые коллеги!

Позвольте сегодня сосредоточиться на нескольких моментах, не утруждая присут­ствующих цифрами и расчетами.

Перспективы модернизации в России выглядят сегодня, на мой взгляд, неочевид­ными. Недавнее исследование РБК показало, что бизнес не верит в то, что модерни­зация сумеет побороть монополизм и коррупцию, и я согласен с этим мнением пред­ставителей предпринимательского сообщества. Вчера здесь много говорилось о том, что правовая система России непрозрачна, контроль акционеров за деятельно­стью компаний усложнен, а возможности миноритариев сокращаются. Да, это важ­ные проблемы, существенно влияющие на возможности модернизации -, но не только они определяют ее перспективы. Говорилось и о недостатке инве­стиций — однако и этот фактор представляется мне не самым важным.

Главные вызовы российской модернизации — это, во-первых, то, что отечественные компании не нацелены на использование новых технологий, и, во-вторых, то, что не определены общие ориентиры отраслевого развития. Если мы хотим успеха модернизации, государство должно, на мой взгляд, отказаться от иллюзий о возможности радикального прорыва на основе развития сектора создания новых технологий (по большинству из направлений которых Россия серьезно отстала от раз­витых и некоторых развивающихся стран) и перейти к методичной и выверенной по­литике реиндустриализации (о которой сегодня вполне концептуально говорят сей­час в Казахстане).

Модернизация России должна сегодня восприниматься как сложная организацион­ная -, а не только финансовая — задача. Причина многих наших неудач последнего времени заключена, на мой взгляд, в том, что мы абсолютизировали значение фи­нансовых индикаторов, мало обращая внимание на развитие реального сектора эко­номики.

Финансовое оздоровление идет в стране успешно — и вчера об этом здесь много говорилось. Проблема лишь в том, что формальное улучшение финансовых ин­дикаторов не трансформируется в реальные производственные показатели.

Что бы я ждал от макроэкономической политики, ориентированной на модерниза­цию?

Прежде всего — отказа от чисто монетаристских методов регулирования экономики и принятие на вооружение методов, традиционного использовавшихся в «государст­вах развития». К ним я бы отнес выделение приоритетных отраслей в промышленно­сти и создание суперльготного налогового режима для вновь создаваемых промыш­ленных предприятий (на срок от 10 до 15 лет). Налоговыми льготами следует все­мерно поощрять создание рабочих мест в категории интежерно-технического персо­нала (сегодня Россия стала страной управленцев, распределяющих финансовые пото­ки в полном пренебрежении к реальному увеличению производства товаров и услуг). Если мы действительно хотим развития, нужно не только наращивать инве­стиции, но и ограничить вакханалию издержек (сегодня электроэнергия в России стоит дороже, чем в США, равно как и большинство инвестиционных товаров) и тарифов, рост которых санкци­онируется государством. Отчитываясь о повышении инвестиций, правительство как будто не видит, что рост денежных вливаний не приводит к росту материальных хозяйственных результатов. За исключением 2009 г., каждый год мы инвестировали в строительство новых дорог на 25–35% больше, чем в предшествующий -, но строи­ли их больше? Нет.

В таких условиях простое наращивание инвестиций не даст результата, как не даст его и борьба с инфляцией. Сегодня инфляция в стране носит не монетарный харак­тер, а определяется стремлением естественных монополий и приближенных к госу­дарству компаний максимизировать свои прибыли, что, на мой взгляд, надо сказать об этом предельно честно — уже вступило в жесткое противоречие с любыми ориен­тирами модернизации. На мой взгляд, стране не нужно увеличения государственных инвестиций. Нам не следует наращивать дефицит государственного бюджета, увели­чивая заимствования на внутреннем рынке. Поступая так, государство перераспреде­ляет средства в направлении избранных групп предпринимателей, сокращает денеж­ное предложение на внутреннем рынке, и тем самым препятствуя финансированию потенциально эффективных проектов. На мой взгляд, дефицит федерального бюджета следует преодолевать сокращением непроизводительных расходов государ­ства через их оптимизацию. Сравнение цен в России и за рубежом показывает: по­тенциал экономии здесь составляет от 30 до 60%.

С другой стороны, правительству следовало бы задуматься над существенным изме­нением законодательства, которое должно стать средством понуждения бизнеса к внедрению новых технологий. Нужно определить четкие временные ориентиры пе­рехода на европейские стандарты и нормы технического регулирования, стремиться к отмене бессмысленной сертификации произведенного по стандартам ЕС промыш­ленного оборудования, проводить жесткий курс в сфере технического регулирова­ния, который мог бы в конечном счете привести к выдавливанию с рынка компаний, игнорирующих технические новации и, сооветственно, спровоцировать рост спроса на новые технологические решения. Без запуска такого механизма российская эко­номика безнадежна. Задачи технологического рывка не могут быть решены только стимулирующими финансовыми методами.

Кроме того, нужно радикально поменять всю систему финансирования государствен­ных инвестиционных программ. Именно при их исполнении сегодня заметно мак­симальное пренебрежение к инновациям и максимальное завышение цен и из­держек. Следует изменить механизм бюджетирования, который сегодня не предпо­лагает переходящих остатков на следующий год, что вызывает увеличение доли авансируемых средств и снижение эффективности их использования. Без восстанов­ления контроля над расходованием средств, без увеличения прозрачности инве­стиционного процесса, без разрушения коррупционной смычки государственных структур и «допущенного» бизнеса никакой рост инвестиций не обеспечит в этой стране роста экономики. Главная проблема страны состоит, на мой взгляд, в том, что государство определяет основные ориентиры и принципы инвестиционной дея­тельности — которые оказывается слишком отличными от тех, которые диктова­лись бы конкурентным рынком.

Завершая, повторю еще раз: модернизация России — это прежде всего технологиче­ская и организационная, а не чисто финансовая, задача. И пока мы не перестанем оценивать ее только в количестве потраченных на эти цели рублей и долларов, она не станет успешной.

Спасибо за внимание.